Гость студии — омбудсмен в сфере малого и среднего бизнеса Анастасия Татулова.
Читайте также
Елена Церетели: В 2020 году в Петербурге закрылось около 17 тысяч небольших предприятий
Александр Абросимов: Про Роспотребнадзор, нелогичность ограничений и отмену ЕНВД
АНТОН МОРОЗ: Про судьбу апарт-отелей, разорение 70 застройщиков и работу МФЦ
КИРИЛЛ ПОЛЯКОВ: Об агрегаторах такси, «водных маршрутках» и электробусах
Почти 60% бизнесменов заявили, что в их отрасли с января начнётся массовый уход компаний с рынка. У большинства выручка упала минимум на 30%, восемь из десяти опрошенных признались, что в случае повторных локдаунов шансы на выживание их предприятий ниже половины. Такие данные содержатся в опросе, который провёл Борис Титов. В чём принципиальное различие ограничений и господдержки в Москве и Петербурге? Спасёт ли «Единый ресторанный налог» от обвинений в дроблении бизнеса? Во сколько раз увеличится налоговая нагрузка на предпринимателей из-за отмены ЕНВД? И как реформировать Роспотребнадзор? Эти и другие темы шеф-редактор Business FM Петербург Максим Морозов обсудил с омбудсменом в сфере малого и среднего бизнеса Анастасией Татуловой.
Максим Морозов: Как в целом оценивается эффективность и достаточность мер господдержки бизнеса?
Анастасия Татулова: Уже точно понятно, что никаких больше мер принято не будет. В Питере был очень тяжелый конец года, я даже не знаю, было ли тяжелее в каком-то городе, потому что в Питере была прямо настоящая беда, война.
Максим Морозов: Неслучайно «Карта сопротивления» появилась, как эксцесс.
О ПОНЯТНЫХ ПРАВИЛАХ ДЛЯ БИЗНЕСА
Анастасия Татулова: Да, ресторанная отрасль – одна из самых пострадавших в Питере. В Питере очень пострадало все, что связано с туризмом, очень пострадали отельеры.
Единственная просьба в предпринимательском сообществе – прекратить имитации и принимать логичные и последовательные решения.
А не когда сначала мы зовем туристов в город, через две недели говорим, не надо приезжать. То ставьте веранды, то не ставьте веранды.
Предпринимателям не очень много надо, им нужны стабильные правила игры и некоторая, как ни странно это звучит у нас в стране, справедливость.
Мне кажется, год в целом пошел всем на пользу именно в плане коммуникации предпринимателей и чиновников. До этого стороны друг с другом разговаривать не умели, а тут просто ситуация создалась такая, что не разговаривать дальше невозможно. И в Москве мы очень много работали с департаментом предпринимательства мэрии.
Максим Морозов: Как это происходит в Москве? Есть ли экспертные советы при департаменте, удается ли лично встретиться с первым лицом?
О КОММУНИКАЦИЯХ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕЙ С ЧИНОВНИКАМИ
Анастасия Татулова: Да, департамент пошел по очень правильному пути. В конце года произошло достаточно громкое назначение: Александр Исаевич, заместитель руководителя московского департамента предпринимательства стал руководителем Корпорации МСП. Мы очень надеемся, что Александр будет транслировать на всю страну тот опыт, который Москва приобрела в течение года.
В первую очередь, это отраслевой подход. Когда ты не начинаешь делить на маленьких, микро, средних, крупных, системообразующих, а начинаешь разговаривать в целом с отраслями. Когда собираются отраслевые эксперты и вместе с чиновником прорабатывают, что делать, чтобы отрасль развивалась.
И, наверное, это главное отличие, которое сейчас удалось в Москве – были собраны достаточно качественные экспертные отраслевые группы, которые бы вместе с чиновниками прорабатывали, что нужно отрасли.
Максим Морозов: Как можно оценить, например, то, что вам ближе — сферу общественного питания – в какой пропорции меры господдержки могли компенсировать выпадающие доходы, вызванные ограничениями?
О МЕРАХ ГОСПОДДЕРЖКИ
Анастасия Татулова: Ни в какой. Мы все говорим: недостаточность мер поддержки. Да, с этим сложно спорить. Но, с другой стороны, непонятно, а какие меры поддержки могут тебе компенсировать падающую выручку. Она падает даже не потому, что тебя закрыли – Москва во втором локдауне практически обошлась без закрытий. Были единичные, точечные решения, но в целом Москва обошлась без закрытия в этой второй волне.
Максим Морозов: Борис Титов говорит: спишите налоги за 2020 год. Всех, кто потерял более 30% от оборота, считайте пострадавшими.
Анастасия Татулова: Я тоже за мир во всем мире, но давайте будем реалистами. Это точно не будет сделано.
Существует ли какая-то мера, которая бы смогла компенсировать выпадающие доходы? Нет, ее нет, и даже списание налогов не компенсирует выпадающие доходы.
Максим Морозов: Потому что рухнул спрос.
Анастасия Татулова: Да. Рухнувший спрос никакой бюджет не выдержит, во всех отраслях. А это не одна отрасль, не две и не три пострадавшие. Это по цепочке. Пострадал общепит – пострадали поставщики – пострадали подрядчики. Пострадала ивент-отрасль – пострадали все те, кто работал на эту отрасль. Это огромное количество отраслей, наверное, проще тех, кто не пострадал, отметить. В целом ситуация критическая во многих странах.
Максим Морозов: Но если смотреть, допустим, в Соединенных Штатах – там, по-моему, больше 10% ВВП ушло на поддержку, а у нас 1-2 или 3%.
Анастасия Татулова: Да, но это вам не ко мне, это вам к господину Решетникову. Единственное наше предложение, которое было с самого начала – кстати, питерское сообщество очень активно участвовало в его разработке –
мы предлагали даже не списать налоги, это уже экстремальная мера, а просто вернуть налоги за 2019 год. Дать их бизнесу обратно как заем, например, пятилетний, беспроцентный или под маленький процент. Вернуть налоги тем, кто их платил, чтобы они могли сейчас на эти налоги встать обратно на ноги.
Я считаю, что, если бы это было сделано, то это было бы самой эффективной мерой, которая могла бы помочь. Но об этом уже поздно разговаривать, решение не было принято.
Максим Морозов: Сеть «АндерСон» чем смогла воспользоваться как представитель общепита, крупная сеть?
Анастасия Татулова: Из мер поддержки мы использовали мораторий на банкротство, который всем был дан. По одной из наших компаний мы взяли зарплатный кредит. Все, больше ничего мы не смогли использовать, потому что мы не в МСП, к сожалению.
Максим Морозов: Возвращаемся к дискуссии о том, что есть компании, которые включены в реестр субъектов МСП, а все остальные за бортом.
О ВКЛЮЧЕНИИ В РЕЕСТР МСП И «ЕДИНОМ РЕСТОРАННОМ НАЛОГЕ»
Анастасия Татулова: Да, есть такая проблема. Она очень серьезная для отраслей, в которых много людей работает. Потому что одним из критериев в реестре является количество сотрудников. И если у тебя сотрудников 251, то ты уже ни в какие льготы, связанные с реестром, не попадаешь. И для таких человекоемких отраслей, как наша, как фитнес-отрасль, как гостиницы, как промышленность, в которой много ручного труда, это настоящая проблема. Потому что получается, что бизнес может быть не очень большим, но в нем правда может быть задействовано много людей. И, казалось бы, правильно было бы это поощрять, потому что сейчас уже много разговоров о том, что мы тоже идем к определенной доле безработицы.
Очень странно, что государство вместо того, чтобы поддерживать людей, которые создают рабочие места, делает так, чтобы им было, как можно менее выгодно брать людей на работу.
Это странно, но пока это так, к сожалению. Как сейчас эти отрасли решают свои вопросы: они, например, все равно попадают в этот реестр МСП путем того, что вместо одной компании делают четыре или пять для того, чтобы разбить этих сотрудников на разные компании. Каждый выходит из ситуации как может.
Максим Морозов: ФНС не любит дробления бизнеса.
Анастасия Татулова: Да, это не вполне законно, это проблема для ФНС. ФНС всячески призывает вспомнить, что за это довольно существенное наказание предусмотрено на самом деле, вплоть до тюрьмы. Поэтому надо понимать, что в целом отрасли бы хотели идти в сторону обеления. Вышла информация о том, что московские власти обратились в правительство с просьбой поддержать снятие с ресторанов НДС, поскольку это решение очень поможет отрасли.
Максим Морозов: Особенно на фоне отмены ЕНВД. Это могло бы сгладить последствия.
Анастасия Татулова: Спорно, потому что те, кто на ЕНВД, они, как правило, до НДС совсем еще не доросли. Это поможет средним предприятиям, сетевым предприятиям. Сейчас ситуация такая, что даже если у вас 100 киосков, которые торгуют блинами, и каждый из них меньше, чем 1 млн оборота, то в целом эти киоски должны работать на НДС. Что делает эту деятельность совершенно невыгодной, поэтому сейчас все эти киоски записаны на разные ИП. То есть, фактически, это все про это же дробление, о котором мы с вами разговаривали. И ФНС это понимает, и мы это понимаем. И мы уже пару лет говорим о том, что это происходит не потому, что все хотят быть преступниками, а просто потому, что
экономически работать на НДС общепит вообще не может. Это показывает опыт многих стран, мы анализировали весь мировой опыт, и в 26-ти странах мира при одном НДС для всех, например, общепит получает в разы сниженный или вообще получает режим без НДС. Потому что эта отрасль очень ручная, то есть она не автоматизированная, у нее нет входящего НДС, у нее основным расходом является фонд оплаты труда, который, как известно, тоже НДС не облагается.
Получается, что это фактически является оборотным налогом для отрасли.
Максим Морозов: Опять же, предложение Бориса Титова – прошлой весной, когда первая волна была в самом разгаре, он предложил сделать «Единый ресторанный налог», чтобы снять сразу все вопросы, в частности, может быть, снять вопрос дробления бизнеса.
Анастасия Татулова: Это предложение тоже имеет право на жизнь. Мы согласны на любой вариант, который выровняет отрасль.
Я считаю, что отмена ЕНВД – это правильное решение, другое дело, что оно сейчас очень несвоевременное из-за сложностей, которые есть. В принципе, ЕНВД – это такой режим, который еще больше подчеркивал неравномерность в отрасли, налоговую. Когда один человек может платить 0,5% налога с оборота, а другой должен платить 20%, это сильно несправедливо.
И неважно, крупный ты, мелкий или средний, у всех должна быть базово примерно одинаковая, понятная схема. Поэтому
если бы налог был единый – может быть, прогрессивный, те, кто больше либо сильнее, платили бы больше в зависимости от оборота, а те, кто маленький, платили бы меньше. Но это один принцип, единообразный, при котором тебе не надо было бы каждый раз понимать, что надо из одного режима полностью перестраивать работу в другой.
Это может быть в целом, например: вся отрасль переводится на общую систему, но при этом без НДС – так работает фитнес-отрасль, она существует на едином режиме без НДС. Второй вариант может быть тот, который предлагал Титов, когда вводится просто единый налог с отрасли, он может быть либо оборотный, либо «доходы минус расходы», единый прогрессивный налог с отрасли. Это еще один вариант, и он тоже устраивает индустрию полностью. Нам просто нужны четкие, понятные правила. Тогда вы не будете приходить в ресторан, и вам там не будут, наконец, говорить «вы знаете, у нас сегодня терминал сломался».
Максим Морозов: Да, через день такое, буквально, происходит, особенно в маленьких заведениях. А какой была бы справедливая ставка, на ваш взгляд, условного «Единого ресторанного налога»?
Анастасия Татулова: Не надо ничего выдумывать. Есть УСН, который 6%, можно было бы сделать такую же прогрессивную ставку, например, 6% и 8%, и сделать такую же прогрессивную ставку «доходы минус расходы», например, 15-16-18%, до 20%. И, скорее всего, в этой системе все смогли бы спокойно жить.
Максим Морозов: У нас на режиме ЕНВД в конце 2020 года было 5% юридических лиц, но 34% ИП. С 1 января они вынужденно переходят на альтернативный режим налогообложения. Вы общались с бизнесменами, которые уже проводили калькуляцию – насколько увеличится налоговая нагрузка?
Анастасия Татулова: Если по-честному, при переходе с ЕНВД на УСН, грубо говоря, налоговая нагрузка увеличится в шесть раз. Но в целом ЕНВД был очень заниженный налог. Наверное, это и в целом было не очень правильно, и понятно, что сейчас люди, которые платили 0,5% от выручки, когда им говорят, платите 6% или 1% от «доходы минус расходы», они говорят: нет, я не хочу, хочу как раньше. Это можно понять, но в целом
ЕНВД – это не тот режим, который стимулирует бизнес развиваться.
Максим Морозов: Но он и был специальным на определенное время. Время, видимо, закончилось, с точки зрения чиновников. По поводу УСН: мы здесь вспоминаем, что мы все-таки федерация, и регулирование ставки УСН отдано на откуп субъектам федерации. В некоторых субъектах она понижена до символических 1-2%.
Анастасия Татулова: Да, до 1%. Я считаю, что, опять же, это, скорее всего, оправдано в текущем моменте. Так как доля ресторанов на ЕНВД была очень большая, и сейчас очень сложное время, то те регионы, которые пошли все-таки на временное снижение ставки и на то, чтобы обеспечить ресторанам возможность такого переходного периода, я считаю, что они поступили правильно. И большое спасибо тем губернаторам, которые услышали эти аргументы.
Максим Морозов: Как вам кажется, отмена ЕНВД стимулирует развитие патентной системы налогообложения?
Анастасия Татулова:
Я считаю, что патентная система – это тоже странновато.
Так же, как и в случае с самозанятыми – что произошло у нас? Если говорить не о ресторанах, есть такая сфера, как индустрия красоты. Им, например, введение режима самозанятых, и патентного тоже, сейчас практически разрушило отрасль, потому что те люди, которые у них работали, начали массово переходить в самозанятые. И отрасль сейчас начинает на глазах разваливаться. И они пока не понимают, что делать с этим дальше. Проблема какая: смотрите, есть салон красоты, к нему предъявляют требования Роспотребнадзор, МЧС, много еще всяких ведомств в очереди стоит. А если ты просто самозанятый, то к тебе никто не приходит, потому что все эти органы не в состоянии контролировать самозанятых.
Максим Морозов: Он, может быть, даже на квартире работает.
Анастасия Татулова: Да. Даже если он не в квартире, он самозанятый и выпадает из поля зрения всех этих органов. Получается, что люди, которые платят 40% налогов – их кошмарят все, а люди, которые платят 4% – к ним никто не приходит. То есть ситуация достаточно абсурдная создалась. Может быть, эти ошибки естественны, это делают в первый раз, и сам по себе режим самозанятых точно нужен. Просто, наверное, теперь нужно как-то правильно отрегулировать.
Максим Морозов: Стоит ли устанавливать ставку, величину патента, федеральным законом? Потому что это тоже отдано на откуп субъектам федерации, ставки в разы отличаются даже в соседних субъектах.
Анастасия Татулова: Я думаю, что правильно, что они отличаются, потому что очень разные субъекты, очень разный уровень жизни.
Мне кажется, все-таки это неправильно регулировать федерально, когда это делается ближе к земле, это более конструктивно, правда. Потому что иначе мы с вами получим в Москве и в Забайкальском крае одинаковую ставку. Это разные миры.
Максим Морозов: Анастасия, мы с вами затронули тему дробления бизнеса. Справедливы ли упреки ФНС? Хочется и бизнесменов понять, и государство понять, и собираемость налогов обеспечить – каким может быть компромиссное решение?
Анастасия Татулова: Не надо здесь понимать государство.
Смотрите, как с дроблением: тут четко надо прописать правила игры, потому что даже если это рестораны под одним названием, но у них разные акционеры или это франшиза – нет, конечно, это не дробление. Об этом надо договориться, четко прописать, дать людям эту возможность. Прежде, чем кошмарить людей за то, что они дробятся, нужно понять, почему же так делает 99% рынка.
И нужно просто снять то, из-за чего люди дробятся. Просто когда у тебя стоит выбор: закрыть бизнес, потому что он нерентабелен при переходе на НЛС, или дробиться – любой предприниматель выберет дробиться. Поэтому если система не работает на всех, значит, ее надо менять.
Максим Морозов: Все-таки риск отложенных банкротств как вы оцениваете? Насколько он велик?
Анастасия Татулова: Я думаю, что он есть, я думаю, что точно, абсолютно мы с вами увидим с конца февраля-марта отложенные банкротства и закрытия. Я видела данные, что
в Москве закрылось более 200 ресторанов – это по прошлому году. Я видела данные по Питеру тоже печальные.
Максим Морозов: Как трансформируется отрасль, будет ли укрупнение? Что произойдет с общепитом?
Анастасия Татулова: Очень многое будет зависеть от тех решений, которые примет сейчас правительство.
Потому что укрупнение в ситуации, когда любое укрупнение влечет за собой переход на НДС – сейчас никому не нужно. Сейчас никто не идет ни на какое укрупнение, потому что это просто дополнительные налоги.
Есть тренд к объединению, он есть во многих отраслях, в том числе в ресторанной индустрии. Это может быть не слияние юрлиц, но объединение – в холдинги, может быть, совместные акции, совместные закупки, совместная реклама.
Источник: